Омская чемпионка мира по стрельбе Юлия Эйдензон: «Плакать после выступлений приходилось мне часто»

Интервью со спортсменкой вышло в свежем номере «Домашней газеты» от 29 января 2020 года.

Очень успешным получилось начало этого соревновательного сезона у мастера спорта международного класса по пулевой стрельбе Юлии Эйдензон. В Ижевске, на чемпионате России по стрельбе из пневматического оружия, наша титулованная землячка завоевала «серебро» и «бронзу». По возвращении в Омск чемпионка мира, чемпионка и многократный призер чемпионата Европы, чемпионка и рекордсменка России Юлия Эйдензон ответила на вопросы Алексея Одариева.

– Юля, насколько ты довольна результатом, на который «настреляла» в Ижевске?

– Довольна. Да, результат я показала не максимальный, но на этом турнире передо мной и задача такая не стояла – победить во что бы то ни стало. Тут главным было другое – войти в тройку лидеров и, тем самым, обеспечить себе место в составе сборной России на предстоящий чемпионат Европы. Эту задачу я успешно выполнила, и теперь готовлюсь к поездке в Польшу. Именно там, во Вроцлаве, с 23 по 29 февраля пройдет чемпионат Старого Света.

– Кто сейчас твои главные конкуренты на внутрироссийской арене?

– Они уже который год, практически, неизменны. Это Ирина Измалкова и Ольга Степанова. Правда вот уже второй год в наше давно сложившееся трио вмешивается Анна Костина. Талантливая девушка, недавно закончившая выступать по юниорам, и сейчас активно прокладывающая себе дорогу в главную национальную команду. Для того чтобы подняться на пьедестал в Ижевске, ей не хватило опыта. Костина стала четвертой, и путевку на Евро не завоевала.

– Авторы «омских» медалей в Ижевске все те же – давно и хорошо знакомые болельщикам Юлия Эйдензон и Виталина Бацарашкина. А где новые фамилии? Где молодая поросль омского стрелкового спорта?

– Да уж, как говорится: «Все те же на манеже». (Смеется.) Талантливые молодые стрелки в Омске есть. Это и мой брат, Ян Эйдензон, и Саша Доронцов, и Николь Слотина. Но пока я бы назвала их «домашними» спортсменами. В родном городе, где, как известно, и стены помогают, они стреляют очень уверенно. А вот когда приезжают на крупные всероссийские соревнования, начинается мандраж. Ведь там им приходится выступать рядом с заслуженными мастерами спорта! Сказывается нехватка опыта, этим ребятам всего-то по 18-19 лет. Но ничего, опыт – дело наживное. Все придет, было бы старание и терпение.

– Последнее время психологи часто говорят о росте в обществе так называемого профессионального выгорания. Ты пулевой стрельбой занимаешься уже больше двадцати лет. Никогда не приходило чувство моральной опустошенности, мысль, что все надоело?

– Бывает, но, к счастью, нечасто. Рецепт, как с этим справляться, у каждого свой. Вот мне, например, нужно просто вовремя отдыхать. Если «загоню» себя, то сама чувствую, что оказываюсь на грани срыва. Нужно уметь дать себе месяц-полтора отдохнуть. После этого уже начинаю скучать по стрельбе, от профессионального выгорания не остается и следа. Когда я ждала второго ребенка, и в этой связи взяла паузу в тренировках и выступлениях, то месяце на шестом беременности мне уже начал сниться тир – так хотелось вновь взять в руки винтовку!

– Как ты поддерживаешь форму? Существуют ли специальные дыхательные упражнения для стрелков, ведь вам приходится контролировать сердцебиение?

– Скажу сразу: в тренажерный зал не хожу, кроссы не бегаю. На сборах у нас есть занятия по общефизической подготовке, но этим дело и ограничивается. Мне вполне хватает той нагрузки, которую я получаю, ежедневно держа на руках винтовку – а она у меня весит 5170 граммов. Ну и перед началом стрельбы делаю разминку для верхней половины туловища: скрутки, «мельницу» и так далее.

– Спина часто болит?

– Понимаю, откуда такой вопрос. Действительно, в нашем виде спорта позвоночные грыжи – явление распространенное. Тут главное не запускать, если начала беспокоить спина. Не давать развиться и укорениться болезни. К счастью, у меня особых проблем со спиной нет. Разве что когда во время выездов на турниры натаскаюсь по аэропортам тяжеленные сумки с оружием и амуницией.

– Твой папа, Ян Александрович, заслуженный тренер России (Ян Александрович Эйдензон погиб в 2007 году. – Прим. автора), был человек жесткий, надо – мог и прикрикнуть. В спорте это шутливо, но очень точно называется «золотой пендель». Насколько ты нуждаешься в подобных «пенделях»?

– Я это называю «волшебный пендель». Раньше я очень в нем нуждалась, и когда папа погиб, мне порой так не хватало этого самого «пенделя»! Но с годами я пережила это, перенастроила себя. А в нужные моменты я и сейчас часто вспоминаю какие-то критические слова, которые папа говорил мне на тренировках. И как будто получаю от него тот самый «пендель»! (Улыбается.)

– Ты в детстве успела позаниматься и плаванием, и танцами, и лыжами, и гимнастикой. А потом, что, папины гены позвали в тир? Или все решили за тебя, не спрашивая твоего мнения?

– В тир меня загнал папа, причем сделал это весьма жестко. То, что я совершенно не хотела заниматься стрельбой, его нисколечко не волновало. Два года я всячески сопротивлялась. Отлынивала как могла. На что папа, большой авторитет в мире спорта, говорил: «Не позорь меня». В 1998 году, когда я училась, кажется, в десятом классе, он отправил меня на сбор, чтобы я увидела изнутри жизнь спортсменов. И неожиданно эти две недели мне очень понравились! После этого я стала подходить к тренировкам более ответственно. А потом втянулась так, что стрельба стала главным делом всей моей жизни!

– Бывает, что после неудачной стрельбы ты всплакнешь где-нибудь в сторонке? Вообще, насколько эмоционально ты реагируешь на свои выступления?

– Да, я человек эмоциональный, и плакать после выступлений на соревнованиях мне приходилось не раз. При этом вот что интересно: раньше плакала лишь после неудач, а теперь для меня и слезы радости – обычное дело. Так что, видимо, с годами становлюсь все более сентиментальной! (Смеется.)

– Стрельба – статический вид спорта. Потом нужно выплескивать свою энергию?

– Да не такая уж она и статическая. Во всяком случае, мой вид – стрельба по движущейся мишени. Я постоянно поворачиваюсь, вскидываю оружие, веду цель. Так что мне двигательной активности вполне хватает.

– У стрелков, несмотря на развитие технологий, в том числе оптики, по-прежнему в цене зоркий глаз и твердая рука?

– Так и есть. Оптика в наше время, действительно, великолепная, позволяющая стрелять даже с существенными недостатками зрения. Ну а чтобы в нужный момент не дрогнула рука – это уж дело тренировки. Например, многие стрелки на тренировках держат в вытянутой руке гирьку или небольшую гантель. Я вот иногда отжимаюсь от пола, чтобы руки и плечи были сильнее.

– Очень многие мужчины любят оружие, мальчишки с детства играют с пластмассовыми пистолетами и автоматами. А ты как относишься к своей винтовке? Как к рабочему инструменту, или как к другу?

– Конечно же, мы друзья! Я ласково называю свою винтовку «моя девочка»! Часто прошу ее: «Миленькая, давай немножечко поработаем, а потом будем отдыхать». А еще очень важно уметь слушать свое оружие. Вот у меня был случай: в августе 2018 года, на всероссийских соревнованиях, моя винтовка начала хандрить. Я не придала этому значения и не приняла мер. Хотя мне еще тогда Ира Измалкова говорила, что что-то с моим оружием не так. В итоге, в самый ответственный момент, на чемпионате мира в Корее, винтовка сломалась. Не идет пуля в цель, а я не могу понять, в чем дело?! Ох, и наплакалась я тогда! И тогда мой знакомый, Андрей, один из тренеров команды Казахстана, говорит: «Я вижу, как ты работаешь. По-чемпионски. А с оружием что-то не то, я по звуку слышу». И точно! В итоге выяснилось, что была растянута одна из пружин. Пуля выходила из ствола с меньшей, чем должна, скоростью и просто не долетала до центра мишени!

– Никогда в раздражении не отшвыривала свое оружие?

– Никогда! Стреляет ведь не оружие, а я. Промахи – моя ошибка. Даже в том случае, о котором я рассказала. Сама виновата, что вовремя все не проверила. А насчет отшвырнуть винтовку… Хороший оптический прицел стоит от 150 тысяч рублей. А если он разобьется? Вот то-то и оно.

– Ваш вид спорта дорогой?

– Недешевый. Хорошая винтовка – тысяч от трехсот пятидесяти. Специальная куртка, в которой выступают стрелки – тысяч от ста. И это далеко не все.

– У тебя оружие отечественное?

– Нет, у нас в стране, в Ижевске, делают хорошие малокалиберные винтовки, из них стреляют все члены сборной. А вот в части пневматики мы пока отстаем. У меня винтовка немецкая, фирмы Feinwerkbau.

– При необходимости сможешь ее сама починить?

– Могу, допустим, подстроить оптику, что-то по мелочи наладить, почистить оружие. Но вот в спусковой механизм сама ни за что не полезу! В Омске мне помогает Дима Лыкин (Дмитрий Лыкин – бронзовый призер Олимпийских игр, заслуженный мастер спорта. – Прим. автора). А в сборной России есть специальные сервисмены, или как мы их зовем, – оружейники.

– Скажи, а мишени по-прежнему бумажные? Или в духе времени – электронные?

– Самой мишени как таковой нет, ее заменяет монитор. Из него выходит лента с распечаткой. Каждый стрелок расписывается за свой результат. А вот в омский тир, где я тренируюсь, только что купили еще более современную машину, швейцарскую. Так она вообще безбумажная, там и ленты не надо – последний писк! Обещают смонтировать уже к концу января.

– Сколько времени у тебя уходит на тренировки?

– В среднем тренируюсь по пять дней в неделю. Непосредственно стреляю на каждой из тренировок часа по три. Но в тире провожу по полдня: ну там чаю попить, пообщаться. (Улыбается.) Мне там комфортно. Шутка ли: тир – мой второй дом с 2002 года!

– О чем ты думаешь, когда стоишь на изготовке? Какие мысли крутятся?

– Бывает такая чепуха в голове! (Смеется.) Стараюсь абстрагироваться, но это почти невозможно – мы же все люди! Вот и ползут мысли: как там дома, как семья, дети, все ли здоровы?

– Нужно ли стрелку перед турниром бороться с волнением? Вот, например, неоднократная чемпионка мира по стрельбе Ольга Довгун утверждает, что без волнения стрельба получается апатичной.

– Она права, адреналин нужен. Вообще, мне кажется, что если к стрелку привязать колокольчик, он будет звонить все время! Ведь если присмотреться, нас так колбасит, особенно в финале! Трясет всех, без исключения. Это нормально.

– Как относишься к охоте?

– Папа любил охоту, а я никогда. Оружия огнестрельного вообще долго боялась, в руки брала только пневматику.

– Один известный стрелок, правда он пистолетчик, как-то сказал, что может попасть в муху с 50 метров. А ты сможешь?

– Легко. Если из моей винтовки, а муха будет сидеть на стене, а не летать. (Смеется.)

– Откуда такая уверенность? Пробовала?

– Пока нет. (Смеется.) По гильзам от Калашникова стреляла. Сколько они в высоту, примерно четыре сантиметра? С 50 метров ни разу не промахнулась!

Алексей Одариев

Источник